М.Е. Денисов, 2000
Было достаточно сказано о «скрытой символике» голландских картин, о сложном языке намеков и инсинуаций, о завуалированных, а порой и явных дразнящих знаках и ассоциациях. При всей гипотетичности новобразованных инвенций 1 и интерпретаций возможность появления новых продолжает оставаться. В гостиную через большое окно с двойными стеклами проникает рассеянный белый свет. Одна створка окна приоткрыта. Два громоздких стула с львиными головами, стол, накрытый скатертью, на стене карта — одно из излюбленных украшений домов голландского бюргерства XVII века 2. Мы видим профиль солдата, носящего широкополую шляпу и сидящего в глубокой тени на переднем плане cлeва. Его рука на бедре, спина частично обращена к ним, Мы почти не видим его лица. Нам трудно разгадать его замыслы. Он говорит с молодой женщиной, которая улыбается. На ней белая косынка, ее лицо открыто, обращено к зрителю, вся фигура залита светом, струящимся через окно. Мужчина доминирует в сцене. Намеренный контраст между светом и тенью, между масштабами фигур безусловно должен содержать важный подтекст, Попытки расшифровки этого приема обычно сводились к тому, что женщина, освещенная солнцем, персонифицировалась с принципами чистоты, и что она, если можно так выразиться, жертва темных и коварных помыслов мужчины. Но сцена не вызывает ощущения опасности или беспокойства, скорее, наоборот. Это, пожалуй, самое оптимистичное полотно Вермеера. И речь здесь скорее идет о радостном фривольном кокетстве девушки, нежели о грозных коварных замыслах соблазнителя. Сравним лица героев вермееровских картин. Зачастую они спокойны, почти грустны, глаза опущены. Даже когда лицо обращено к зрителю, оно бесстрастно. Легкие полуулыбки на лицах участников «Сводни» 3 скорее исключение, чем правило. Что же побудило Вермеера написать эту — самую безмятежную из своих картин? Это своего рода вершина построенного им тихого и спокойного мира. Этот мир картин был построен Всрмеером в период особенного расцвета голландской живописи, охватывающего два десятилетия 1650-1670.
Что же это было за время? Вместе с окончанием Тридцатилетней войны закончилась и война Голландии с Испанией, в 1648 году была признана независимость Соединенных провинций, К республике отошел ряд городов и территорий Брабанта, Фландрии и Лимбурга. Укрепилась завоеванная независимость. Воодушевление обретенной свободой дало толчок развитию художественной культуры. Это действительно так, но уже через три года английский парламент принимает т.н. «Навигационный акт», направленный против голландского посредничества в торговле Англии с другими странами, что и явилось одной из причин уже англо-голландской войны 1652-1654 годов. С 1664 по 1667 длилась т.н. вторая англо-голландская война, затем третья 1672-1674, совпавшая по времени с вторжением французских войск и войны с Францией 1672-1678 гг.
Так не является ли весь идеальный вермееровский мир неосознанной реакцией на военные потрясения? Не является ли это «строительство» спасительным плотом, на котором можно укрыться от жестоких реалий времени? Быть может в этом стоит искать причину популярности немногочисленных, но весьма дорогих работ художника? Офицер и смеющаяся девушка. Что это? Модель отношений войны и мира, предчувствие новых войн или простое созерцание? Ответ безусловно скрывается в самой картине. За спиной девушки на дальней стене висит ясно прочитываемая географическая карта. То, что Вермеер писал действительно подлинные карты, а также тот факт, что художник подходил особенным образом к отбору немногочисленных предметов, населяющих его картины, заставляет нас присмотреться к ней особо. Эта карта была разработана в 1620 году Балгасаром Флоризом ван Беркенродом и впоследствии издана Биллем ом Я псом Латинская надпись гласит «NOVA ET ACCVRATA TOTIVS HOLLANDIAE WESTFRISIAEQ[VE] TOPOGRAPHIA» и показывает, что карта эта охватывает Голландию и Западную Исландию. В отличие от современной картографической практики, карта находится на оси восток-запад, а не на привычной — север-юг: Следует отметить, что карты, встречающиеся в других картинах Вермеера, воспринимаются иначе. Часто зритель видит только кусочек карты, иногда она спрятана в тень. Огромная карта всех голландских провинций из «Аллегории живописи» 4 придает полотну некую возвышенную ноту, торжественность, но здесь, в нашей картине, особая проработка карты и соседство её с офицером наводит на вполне конкретные ассоциации о военных действиях и военном времени. Непринужденность обстановки в контрасте только усиливают ощущение войны. Ряд западных исследователей, как нам кажется, небезосновательно считает, что обращение Вермеера к таким картам было продиктовано именно желанием сослаться на современные политические ситуации, а эта картина, с солдатом, могла являться намеком на первую англо-голландскую войну 1652-1654 гг., территориально охватывающую побережье Соединенных провинций, изображенное на карте. Эта война явилась серией гигантских по масштабам того времени морских Сражений, в каждом из которых нередко участвовало с обеих сторон свыше 200 кораблей. Блокада голландского побережья английским флотом летом 1653 г. обнажила самую слабую сторону голландской экономики чрезмерную зависимость от внешней торговли: блокада чуть не привела Голландию к катастрофе. Мирный договор в пользу Англии был подписан в Вестминстере в 1654. Возможно ли, что картина «Офицер и смеющаяся девушка» была написана после этих событий, в этот период затишья между войнами?
Ряд исследователей 5 подтверждают именно это предположение и приводят дату 1658, рассматривая карту на картине как иллюстрацию первой англо-голландской войны 1652-1654 гг. С одной стороны, действительна, изображенное побережье Голландии наводит на мысль о морской блокаде первой войны, но в ней голландский флот, несмотря на высокие боевые качества и флотоводческое искусство адмиралов во главе с Мартином Тромпом, все же потерпел ряд поражений в решающих битвах… В 1664 году вспыхнула вторая англо-голландская война, официально объявленная в 1665. Голландцы значительно усилили свой флот и его Организацию со времени первой войны и под командованием адмирала Рюйтера нанесли англичанам поражение. Голландский флот даже ворвался в Темзу и угрожал Лондону. В этой обстановке Англия была вынуждена подписать Бредский договор 1667 года на условиях победителей голландцев. Были смягчены и условия пресловутого «Навигационного акта». Быть может, предположение покажется невероятным, но не явилась ли созданная не в 1658, а, скорее; в конце 1660-х годов картина «Офицер и смеющаяся девушка», наполненная как никогда ранее безмятежностью и весельем, иллюстрацией именно этих побед. Быть может, это самая оптимистичная картина Вермеера — последняя отчаянная попытка сохранить на картине и продлить всеобщую радость установившегося шаткого послевоенного спокойствия.
Действительно, эти попытки изображения некоего идеального мира не могут быть объяснены простой любовью к созерцательности и успокоением голландцев после признания независимости Соединенных провинций. Войны практически не прекращались, внутри страны шла борьба за власть принцев Оранских и Яна де Витта, то и дело вспыхивали крестьянские бунты и восстания горожан, а жестокая экономия в военных расходах не могла не внушать опасения за боеспособность армии.
Через пять лет начались серия войн с Францией, первая же из которых 1672-1678 гг. была более разорительной, чем прошедшие войны с Англией. Военные действия, проводившие на территории республики, причинили ей огромный ущерб.
Эти годы жизни-Вермеера были омрачены серьезным ухудшением его финансового положения. 5 июля 1675 он поехал в Амстердам, надеясь взять ссуду в 1,000 гульденов. В это время многочисленные французские отряды быстро продвигались в северную часть Объединенных провинций, что повлекло за собой самые губительные последствия для семьи художника. Были открыты дамбы. Этот прием голландцы неоднократно использовали ранее, в частности при обороне крепости Бреда в 1625 году, что и воспроизводится на известной картине Диего Веласкеса 6. Как последняя форма защиты против французской армии, снова были затоплены огромные территории, включая землю, которую Мария Тинс, теща Вермеера, сдавала в аренду в Схунховене. Как следствие, Вермеер больше не получал арендной платы, являвшейся до этого регулярным источником дохода для его многочисленного семейства, поэтому тот год стал для него истинным бедствием. Позднее жена Вермеера в разговоре о разрушительной войне с Францией скажет: «Из-за этого, и из-за огромных сумм, которые мы должны были тратить на детей, и которые он был больше не способен оплатить, он впал в такую хандру, и летаргию, что надорвал свое здоровье и в течение недолгого времени скончался» 7. Всю свою жизнь Ян Вермеер создавал идеальный мир света и тишины, надеясь укрыться в нем от войн и потрясений времени, но именно война поставила точку. В судьбе этого ранимого и несчастного голландца.P.S.: Удивительно, что спустя три века во время Второй мировой войны 1933-1945 гг. была предпринята попытка снова возродить вермееровское здание идеального мира. Голландец Хан ван Меегерен с 1935 по 1943 пишет 13 подделок и девять из них подписывает монограммой Яна Вермеера. Среди них самая известная написанная Меегереном в Рокбрюне «Христос в Эммаусе» 8, безоговорочно принятая экспертами как подлинный шедевр Вермеера «Дама» читающая ноты" 9, исполненная фальсификатором в 1936, а также написанная в Лорене и проданная через подставных лиц Герману Герингу в 1943 «Христос и неверные жены» 10. Всего из тринадцати подделок Меегереном были проданы восемь на сумму примерно 250 миллионов франков или 254000 гульденов. Когда мистификация будет раскрыта, все это покажется каким-то общим помешательством. А быть может военное время требовало возрождения вермееровского идеального мира? Картины были настоятельно необходимы и Меегерен написал их.
Казалось, все удалось. Обмануты эксперты и продавцы, реставраторы и искусствоведы, посредники и покупатели, музеи и правительства. В 1943 году Меегерен переезжает в Амстердам в роскошный особняк на Кайзерхарт. Там уже нет оборудования под мастерскую. Девятый Вермеер должен был стать последним, но и тут война приводит к странной развязке этой истории. Одну из подделок Меегерена «Христос и неверные жены», ранее находящаяся в коллекции Геринга, находят в соляной шахте в Альт-Аузе. Ко всеобщей радости, что шедевр Вермеера будет возвращен на родину, примешивается понятное желание узнать, кто участвовал в продаже картины в нацистскую Германию? Иначе говоря, какие голландские граждане замешаны в торговле произведениями искусства, которая может быть приравнена к сотрудничеству с врагом.
В нацистских архивах обнаруживаются документы, приводящие в конце концов к Ван Меегерену. Выясняется, что он последнее звено в цепочке людей, связанных с продажей полотна в Германию. Через несколько дней после взятия Берлина союзниками, в мае 1945 года два офицера в форме голландской службы государственной безопасности появились у Ван Меегерена. Его понятное нежелание прояснить историю приобретения полотна вызывает все большие подозрения, а попытки использовать старую легенду о происхождении шедевра из одной мифической итальянской семьи только еще более запутывают все дело. Теперь Меегерену грозит политическое обвинение в том, что он являлся поставщиком произведений искусства для нацистской Италии и Германии, а возможно замешан и в краже шедевра Вермеера.
Наконец, через месяц презрительного молчания, в ответ на обвинение в разграблении художественного национального достояния, Меегерен не выдерживает: «Дураки! Вы такие же дураки, как и все остальные. Не продавал я никакого национального сокровища! Я сам написал её!» Политическое обвинение рухнуло. Меегерена могли судить только за мошенничество. На процессе выступающий Хоогендайк (самый крупный торговец картинами в Голландии) произносит фразу: «Когда я смотрю на НИХ сегодня, я не понимаю, как это могло случиться. Возможно, психолог смог бы объяснить это лучше меня. Но обстановка военного времени в значительной степени содействовала нашему ослеплению» 11. Из-за масштабов фальсификации, юридических сложностей, широкого общественного резонанса, процесс длился больше двух лет. Меегерен не только подтверждает все тринадцать своих подделок, но в качестве доказательства пишет в доме на Кайзерхарт под присмотром агентов службы безопасности десятого Вермеера «Христос, проповедующий во храме». Быть может эта была общая действительно последняя — попытка построить всё тот же идеальный вермееровский мир? 12 ноября 1947 года суд приговаривает Меегерена к одному году лишения свободы, но спустя чуть больше месяца, он умирает от сердечного приступа в клинике Валериум.
Всю свою жизнь Ван Меегерен создавал вермееровскую модель идеального мира, обстановка военного времени не только способствовала фальсификации, но определила потребность в подобных работах. Но по иронии судьбы именно война и поставила точку в этой истории и жизни еще одного по-своему несчастного голландца.
Примечания:
1. Золотов Ю.К. Инвенция в творчестве Йоханнеса Вермера // Искусствознание. М., 1993. -№2-3,- С. 154-166.
2. Ян Вермеер «Офицер и смеющаяся девушка»; 1658, Нью-Йорк, собрание Фрик.
3. Ян Вермеер «Сводня». 1656. Дрезден, Картинная галерея.
4. Ян Вермеер «Аллегория живописи» 1665-1667. Вена, Художественно-исторический музей.
5. Золотое Ю.К. Вермер Делфтский. — М., 1995.
6. Диего Веласкес. «Сдача Бреды». 1634-1635. Мадрид, Прадо.
7. Schneider Norbert. Vermeer. Veiled Emotion. Benedikt Taschen. 1994.
8. Хан ван Меегерен «Христос в Эммаусе», частное собрание.
9. Хан ван Меегерен. «Дама, читающая ноты», частное собрание.
10. Хан ван Меегерен. «Христос и неверные жены», частное собрание.
11. Шеви Джон. Дело Ван Меегерена // Интерпол-Москва. — 1991. — №2.