«Читающая Магдалина»
Дерево, масло 23 х 18.6
Сейчас кажется почти невероятным, чтобы человек всю жизнь обходился одной или несколькими рубахами. Между тем даже для состоятельных семей эпохи Возрождения это не было редкостью. Белая тонкая ткань ценилась довольно дорого, и рубаха, сшитая из нее, служила знаком высокого социального статуса, поэтому рубаху предпочитали демонстрировать всеми доступными способами. 
Именно ее полотно мы видим в прямоугольном лифе платья девушки с книгой, изображенной нидерландским живописцем XVI века, скрывающимся под титулатурой «Мастера женских полуфигур». Она же проглядывает в разрезах рукава и образует у кисти взбитое, воздушное опястье.Притягательна конструкция рукава, состоящего из двух частей – пышной верхней и зауженной нижней. Нижняя в нескольких местах перехвачена лентами, напоминающими браслеты; между ними – буфы с декоративными разрезами. Впечатление усиливают легкие нити жемчуга, закрепленные там же. 
На голове девушки объемный чепец. Наряд завершают две золотые цепи, исчезающие за лифом платья, и крупная брошь – возможно античная гемма, оправленная драгоценным металлом и камнями. Она воспринимается репликой чудесной чаши, стоящей на столе. Стеклянное тулово сосуда заключено в металлическую оправу, богатство и изысканность которой завораживают взгляд.Но вся эта сумма материй и форм – только необходимое дополнение прекрасному лицу юной читательницы. Художник акцентирует его световым пятном, источник которого скрыт в воображении живописца. Другими словами, движение света очень прихотливо и не подчинено правилам физического мира. Яркий на лице и в вырезе лифа, он непропорционально теряет силу во всех других деталях, оставляя мрак позади фигуры и очень неожиданно возникая на чепце. Свет условен, и только таким его пониманием можно объяснить, почему раскрытая страница сияет белизной. Книга в руках – это молитвенник, средоточие чистых и светлых слов, обращенных к Богу. Его страницы не могут быть темными, и их сияние и сияние лица читающей взаимоопределяющи. Искренняя молитва просветляет человека. Эти рассуждения здесь тем более уместны, что некоторые элементы, такие как золотистые волосы, ниспадающие на плечи, сосуд и красный цвет в одеяниях, позволяют видеть в женском образе святую Марию Магдалину – «сестру Лазаря и неназванную грешницу, умастившую ноги Христа» благовонным миром. Очевидно, именно в связи с этим сосуд размещен так, будто пальцы рук, прикасаясь к нему, указывают на него.
Кроме того, сосуд расположен в плоскости, параллельной плоскости лица и груди Магдалины. Их пространственная позиция подчеркнута горизонталями бровей, глаз, губ и лифа; аналогичные линии структурируют брошь и сосуд. Эта позиция почти фронтальна, т.к. фигура должна удовлетворять условию «быть развернутой на зрителя». Вместе с тем, линии рук с книгой и обреза стола диагональны. И это вносит легкий диссонанс. 
Если смоделировать положение тела святой, оно не представится естественным. Располагаясь боком к столу, Магдалина ради целостности композиции вынуждена выставить правую руку вперед, и, напротив, левую отвести назад. Иерархия между божественным и человеческим нарушается – пусть неудобства испытывает святой, зритель должен чувствовать комфорт, наслаждаться живописью. В этом проявляется специфика (особенность) эпохи, которая вела игру с подменой чудесного и обыденного, небесного и земного. Поэтому ничто не мешает, помня о Магдалине, видеть в изображении идеализированный портрет, выполненный с матримониальными целями. В поисках суженного или для уже обретенного супруга. Убедиться в этом нетрудно, достаточно закрыть нижнюю половину картины.